Фотография Прокудина-Горского

В жизни автора этих снимков, Сергея Михайловича Прокудина-Горского, много «белых пятен». И связаны они с тем, что о нем, как о многих русских эмигрантах, очень долго молчали.

Сергей Михайлович Прокудин-Горский родился в 1863 году в Петер­бурге, в старинной дворянской семье. Получил хорошее образование, окончил вначале Александровский лицей, занимался живописью, музы­кой. Но оказалось, что больше всего его привлекает химия. И он неожи­данно для всех поступает на естественный факультет Технологического института. Это увлечение было столь сильным, что кроме учебы в инсти­туте он посещает лекции и лабораторные занятия Д. И. Менделеева, ко­торый тогда преподавал в университете. Позднее он с гордостью напишет об этом в своих автобиографических заметках.

Начало 90-х годов прошлого века С. М. Прокудин-Горский проводит за границей, где совершенствует свои знания в области химии. В Герма­нии знакомится с цветной фотографией — в это время в Берлинской вы­сшей технической школе работал один из крупнейших специалистов в этой области — Адольф Мите. Продолжает эти занятия молодой русский ученый и в Париже, куда вскоре перебирается.

Вернувшись в Россию, Прокудин-Горский сразу активно включается в научную и общественную жизнь страны: принимает участие в работе Русского технического общества — одного из многочисленных тогда в России объединений передовой русской интеллигенции, промышленников и ученых. Он ин­тенсивно разрабатывает вопросы прикладного использования фотогра­фии, открывает в Петербурге первые фотографические курсы, на которых параллельно с общими вопросами светописи разрабатывает методику ее использования в различных отраслях науки, занимается вопросами астрофотографии и микрофотографии.

Но прежде всего его привлекает цветная фотография — ей он отда­ет и большую часть своего времени, с ней связывает свои планы на бу­дущее. Учитывая, что цветные отпечатки на бумаге пока не выходили, — ведь только спустя много лет будут получены достаточно качественные фотоматериалы, — он сосредоточил свое внимание на тех направлениях, где уже тогда можно было добиться успеха. Наиболее впечатляющие ре­зультаты получались у него в области проекционной цветной фотогра­фии и в цветной полиграфии.

В 1903 году в Петербурге, на Большой Подьяческой улице, он от­крывает фотомеханическую мастерскую. Здесь проводилась репродукци­онная съемка и изготавливались трехцветные клише. Там же имелась не

большая типография, где делались оттиски. По заказам крупнейших журналов Сергей Михайлович производил репродук­ционную съемку со многих картин, икон, снимал предметы старины, ин­терьеры, детали убранства дворцов и соборов. Но кроме этой работы, ко­торая обеспечивала финансовое благополучие заведения, фотограф занимался распространением и авторских произведений — «фотографий в натуральных цветах с натуры», как значилось на некоторых сохранив­шихся до наших дней экземплярах. В виде открыток, настенных картин и иллюстраций для журналов они были широко известны в России нача­ла века. Безупречное качество продукции, отменный вкус и оригиналь­ность сюжетов снискали им заметную популярность у публики.

Не меньший интерес вызывают у специалистов устраиваемые им про­смотры «картин в натуральных цветах», или, как мы теперь говорим, слайдов. В материалах V отдела Императорского Русского технического общества за 1905 год сохранился протокол одного из заседаний, на ко­тором Прокудин-Горский демонстрировал свои работы. Они, как зафик­сировано в этом документе, произвели на собравшихся неизгладимое впечатление «верностью передачи ярких красок природы и вызвали возгласы одобрения и аплодисменты».

Эти показы постепенно станови­лись одной из достопримечательностей столицы. О них говорили, на них стремились попасть. Но не популярность и успех у публики заставлял ученого и фотографа устраивать эти показы. Для него было важным, прежде всего, привлечь внимание самой широкой общественности к фо­тографии, к ее возможностям в деле просвещения.

Его всегда в первую очередь занимали судьбы отечественного фотоискусства, работе на благо которого он отдавал все силы, знания и свой незаурядный талант орга­низатора. Именно поэтому петербургские фотографы и ученые изби­рают Сергея Михайловича председателем фотографического отдела РТО. К этому времени он становится известен и как неутомимый попу­ляризатор достижений фотографии. Из печати выходят несколько его брошюр.

Когда в 1905 году редактор самого популярного в России фотографического журнала Андриан Михайлович Лавров решил искать себе преемника, выбор его пал на Прокудина-Горского. Эруди­ция, отличное знание предмета, организаторские способности — все это говорило в его пользу. Четыре года руководил Сергей Михайлович этим изданием. За это время значительно выросла популярность журнала, увеличилось число его подписчиков.

Заслуга в этом во многом принадлежит Прокудину-Горскому, который практически в каждом номере выступал с редакцион­ной статьей, где поднимались проблемы, волнующие русских фотографов. По его настоянию журнал становится трибуной передового опыта в оте­чественной фототехнике.

Если другие подобные издания в основном за­нимались перепечаткой статей из западных источников, то «Фотограф-любитель» взял курс на пропаганду собственных достижений в этой об­ласти. В одной из передовых статей (1907, №5) он писал: «Главнейшая моя задача — это выдвинуть наших работников на поприще фотографии и фототехники. Задачу эту я преследую самым упорным образом и буду преследовать, пока хватит сил».

Это было непростое дело. Нужно было переломить психологию чита­телей, считавших, что свежую информацию можно почерпнуть только лишь из журналов, выходивших за рубежом. Новый редактор искал в России и новых интересных авторов. Практически каждый номер прино­сил своим подписчикам две-три оригинальные статьи, в которых русские фотографы рассказывали о последних разработках в области техники. Прокудин-Горский сам активно включился в эту работу. В нескольких номерах журнала он публикует собственное пособие по цветной фотогра­фии. Это было первое отечественное руководство в этой области.

Зимой 1906 года Прокудин-Горский отправляется в Туркестан, где ему предстояло сделать несколько снимков солнечного затмения. Там он пишет редакционную статью, которая будет опубликована в февраль­ской книжке журнала за 1907 год. В ней, разбирая особенности приме­нения фотографии в астрономии, он призывает читателей журнала включиться в разработку приспособлений и приборов для астрофотогра­фии, учитывая, что в 1914 году предстоит наблюдать еще одно затмение.

«Мы за это время должны вполне подготовиться к работе, и если чего нет — надо создать, выдумать. Нас слишком много, чтобы сказать, что это невозможно. Пусть хотя бы 10% работающих, — пишет он, — сде­лают маленький вклад в это дело, не откладывая времени, и помещают свои работы и мысли в литературе, и тогда, я вполне уверен, успех будет полный. Наша фотографическая техника стоит так высоко в настоящее время, надо только уметь ставить эти задачи».

Интересна история создания портрета Льва Толстого.

Редактируя журнал, Прокудин-Горский не оставлял работу в своей «фотомеханической мастерской» на Большой Подьяческой улице, где по­мимо работ по иллюстрации всевозможных книг и журналов выполнял и частные заказы. Однажды среди них он обнаружил неудачную люби­тельскую фотографию Льва Толстого. Это послужило толчком для поезд­ки в Ясную Поляну. В начале 1908 года он пишет великому писателю:

«Глубокоуважаемый Лев Николаевич, недавно мне пришлось прояв­лять цветную фотографическую пластинку, на которой кто-то Вас снял. Результат получился весьма плохой, ибо, видимо, снимавший плохо зна­ком с делом.

Фотография в натуральных цветах моя специальность, и возможно, что Вам случайно попадалась моя фамилия в печати. В настоящее время мне удалось после многих лет работы достичь превосходной передачи изображений в истинных цветах... Теперь, когда процесс фотографирова­ния по моему способу и на моих пластинах требует одной-трех секунд, я позволю себе просить Вас разрешить мне приехать на один или два дня (имея в виду состояние Вашего здоровья и погоду), дабы сделать не­сколько снимков в красках с Вас и Вашей супруги...»

Надо сказать, что в Ясной Поляне любили фотографироваться. Сни­мали фотографы-профессионалы и любители, приезжие и члены семьи писателя. Большим фотолюбителем, оставившим множество изображений писателя, был Чертков, снимала и Софья Андреевна — жена писателя. Поэтому ответом на письмо Прокудина-Горского было приглашение при­ехать в имение писателя. В конце мая 1908 года фотограф побывал в Ясной Поляне.

«Лев Николаевич, — напишет после возвращения в Петербург Сер­гей Михайлович, — был ко мне любезен и, несмотря на крайне малое сво­бодное время, провел в разговоре со мной несколько часов за трехднев­ное пребывание мое в Ясной Поляне... Сравнительная слабость здо­ровья, с одной стороны, и преклонный возраст в совокупности с постоян­ной работой и различными посещениями Льва Николаевича не позволили мне сделать какой-либо предварительный опыт съемки, и поэтому при­шлось возложить надежду главным образом на свой многолетний опыт и чувствительность пластин».

Снимок Л. Н. Толстого сделан на плас­тинках большого формата, что само по себе было непросто, — ведь для получения цветного изображения фотографу нужно было иметь три цветоделенных негатива. И все они должны были быть проэкспонированы в течение нескольких секунд, пока портретируемый не изменил позу.

При этом любое промедление при съемке грозило испортить окончательный результат. Снимавшемуся достаточно было пошевелиться, моргнуть или сделать какое-либо движение — и снимок оказывался испорченным. Но в этот раз все обошлось благополучно, и портрет удался на славу. Про­явив в Москве негативы, фотограф сообщает писателю: «Последний портрет, снятый в красках (большой камерой), вышел превосходно, и я приложу все усилия, чтобы возможно скоро послать Вам копию».

На вклейках своего журнала Прокудин-Горский регулярно помещал снимки, сделанные им в разных концах России. Стремление показать читателям достопримечательности «бескрайнего нашего Отечества» впо­следствии вылилось в одну из самых крупных фотографических экспеди­ций, которая продолжалась в общей сложности несколько лет.

Этой экспедиции предшествовала история. Сергей Михайлович Прокудин-Горский регу­лярно проводил публичные показы своих работ. Один из таких сеансов посетил великий князь Михаил Александрович, на которого цветные пей­зажи и натюрморты произвели огромное впечатление.

При дворе заин­тересовались фотографом и его «картинами в натуральных красках». Прокудина-Горского приглашают вначале в Гатчину, где он показыва­ет слайды Марии Федоровне — вдове Александра III, а затем и в Царское Село. Сохранилось подробное описание этой поездки 1909 года.

Вспоминал впо­следствии фотограф. — Я волновался, так как от этого момента зависела судьба всей моей работы». Ведь в случае удачи фотограф хотел попро­сить помощи у Николая II в задуманном им гигантском мероприятии — съемке достопримечательностей всей России.

По существующему в те годы законодательству, фотосъемки были строго регламентированы, и необходимо было иметь не только соответст­вующие резолюции на прошениях, но и материальную поддержку. А в первую очередь предстояло решить вопрос с транспортом для передви­жения по бескрайним просторам России.

Спустя неделю с подробным проектом путешествия он уже сидел в приемной министра. Фотографу был выделен небольшой вагон, который он начал переоборудовать для длительного путешествия. Нужно было сделать походную фотолабораторию, обеспечив ее всем необходимым, в том числе и большими емкостями для воды, так как по пути возможны были перебои с ней, а кроме того, во многих местах она была непригодной для обработки фотоматериалов.

Лаборатория, «съевшая» большую часть сбережений Сергея Михайловича, удалась на славу. И хотя она заняла довольно много места, все-таки удалось оборудовать и просторное купе для фотографа и его сопровождающих.

1909 год стал годом напряженной работы. Подготовка к поездке, работа в журнале, испытание новых фотоматериалов и оборудования и, наконец, долгожданная экспедиция. Первое путешествие фотограф предпринял по Мариинской системе и местам, связанным с деятельностью Петра I.

Эта поездка заняла больше месяца. Она была хорошо подготовлена: заранее были определены места съемок и даже время суток, наиболее благоприятное для фотографирования.

Впоследствии он писал об этом периоде жизни: «С одной стороны, моя работа была очень приятной, я даже получил в свое распоряжение катер, который очень помог мне, — без него мне не удалось бы сделать и десятой части того, что было сделано... с другой стороны, было очень тяжело, так как у меня не было достаточных знаний и опыта для производства подобного рода съемок, а кроме того, я постоянно испытывал множество затруднений, в том числе и финансовых».

Работа в разных условиях освещения, в разную погоду, в том числе и в пасмурную, требовала очень качественных и стабильных фотографических материалов, которых в ту пору попросту не было. Фотографу приходилось снимать с раннего утра до позднего вечера, при этом надо было принимать во внимание множество обстоятельств, порой непредвиденных. Каждый объект снимался несколько раз, с разных точек.

Если учесть, что фотографирование производилось на стеклянные пластины большого формата (а чтобы снять один кадр, требовалось три негатива — по числу фильтров), то можно себе представить, сколько груза приходилось ежедневно переносить на себе путешественнику!

Ночью весь отснятый материал приходилось обрабатывать, так как нельзя было быть уверенным в результате. Если хотя бы один из негативов оказывался с браком, съемку приходилось производить заново. Брак же мог возникнуть от множества неожиданных причин: нестабильности полива пластин, разной их чувствительности, неточности экспозиции и даже... от случайного дуновения ветерка — колебание листьев хотя бы на одном из негативов сводило всю работу на нет.

Закончив съемку на Севере, Прокудин-Горский после небольшого перерыва отправляется на Урал, потом на Волгу. Эти поездки незаметно занимали все больше времени, не оставляя его на журнал, который тем не менее должен был выходить. Надо было от чего-то отказываться.

Так как работа по съемке достопримечательностей проходила удачно, Прокудин-Горский решил на время, как ему тогда казалось, прервать выпуск журнала, к которому он так привязался и сумел сделать его самым популярным изданием по фотографии в России. В декабрьской книжке за 1909 год он с грустью обра­щался к читателям, говоря о том, что вынужден временно приостано­вить выход журнала, так как все его помыслы связаны теперь с делом огромной важности, требующим много времени и сил.

Отснятые и систематизированные материалы он несколько раз пока­зывал царю и министру путей сообщения Рухлову, который продолжал курировать проект. Работу одобряли, заказывали все новые и новые сю­жеты. Так, ему предложили подготовить коллекцию снимков историче­ских объектов, связанных с деятельностью династии Романовых, трехсот­летие которой вскоре должны были праздновать.

Практически все лето 1911 года ушло у фотографа на съемку мест, имеющих отношение к событиям Отечественной войны 1812 года. Прокудин-Горский побывал на Бородинском поле, проехал по местам других сражений. Накапливался огромный материал, но никто ни слова не гово­рил об оплате, а между тем работа требовала огромных затрат и изряд­но опустошила сбережения фотографа. «Царь ничего не говорил о фи­нансовой компенсации, потому что я не решался напоминать ему об этом, а Рухлов, который отлично знал о моих затруднениях, молчал, потому что молчал царь», — напишет впоследствии Прокудин-Горский.

Вернувшись из поездки по Туркестану, Сергей Михайлович еще раз попросил об аудиенции, на которой он показал удивительно интересный материал, отснятый на Востоке. Фотограф вместо помощи попросили сделать подобный альбом в единствен­ном экземпляре для царевича Алексея... На этом все дело и кончилось.

Поняв, что от царя он ничего не получит, фотограф решил обра­титься за помощью к различным государственным учреждениям. В письме в Совет министров С. М. Прокудин-Горский объяснял задачи своей деятельности: «Пробудить любовь к родине, интерес к изучению ее красот и неисчерпаемых богатств... есть настолько важная цель, что она вполне оправдывает те средства, которые необходимо затратить на ее достижение... Такая коллекция, ввиду важности преследуемой ею цели, не должна бы оставаться частной собственностью, которой всегда грозит опасность со сменою поколений». Министры не торопились с ответом...

Приходилось надеяться только на свою предприимчивость. Проку­дин-Горский показывал свои работы во многих общественных организа­циях, которые во всем поддерживали фотографа, кроме... финансов. Рус­ский музей готов был выделить помещение для хранения коллекции, на­считывающей уже несколько тысяч негативов, вопрос об их покупке госу­дарством неоднократно обсуждался в Государственной думе, но дальше признания нужности проделанной им работы и ее полезности для разви­тия культуры дело не шло.

Наконец в январе 1911 под эгидой Министерства просвещения была создана экспертная комиссия, которой предстояло определить ценность коллекции и выработать условия ее передачи государству.

Но все предложения остались лишь на бумаге...

Чтобы иметь возможность продолжить это дело, а также начатые им совместно с С. О. Максимовичем работы по изобретенному им способу «проектирования кинематографических снимков в натуральных цветах», С. М. Прокудин-Горский сумел уговорить нескольких предпринимателей вложить средства в созданное, по его инициативе акционерное общество «Биохром». Эта организация наряду с производством игровых и доку­ментальных кинолент вела исследования по цветной кинематографии, выпускала цветные открытки, репродукции с картин русских художников.

Начавшаяся революция отодвинула эти занятия на задний план. В стране было плохо с пленкой, бумагой, химикатами. Многие иностран­ные фирмы прекратили их поставки в молодую Советскую республику. Тогда С. М. Прокудин-Горский переключился на преподавательскую ра­боту-читал лекции по научной фотографии в Петроградском универ­ситете, устраивал показы слайдов, продолжал заниматься популяриза­торской деятельностью.

В 1918 года в Эрмитаже проходили сеансы под названием «Вечера фотографии». Каждый вечер на огромном экране возникали прекрасные цветные изображения Волги, Сибири, Крыма, Средней Азии... Публика, словно зачарованная, не могла оторвать глаз от этого необычного зрелища «Насколь­ко велик интерес публики к таким вечерам, — писал корреспондент жур­нала «Фотографические новости», — может свидетельствовать их посе­щаемость; например, на последнем вечере, 31 марта, присутствовало более двух тысяч человек!»

Был создан осенью 1918 года, первый в Европе Высший институт фотографии и фототехники (ВИФФ). С. М. Прокудин-Горский активно включился в работу нового института. Он передает в распоряжение ин­ститута и созданную им фотомеханическую лабораторию со всем обору­дованием, которая становится производственной студенческой мастер­ской.

В институте собрались замечательные кадры педагогов, но условия с каждым днем становились все труднее и труднее. Уменьшался и без то­го скудный паек, не было дров. Вот что пишет в своих воспоминаниях Анна Петровна Остроумова-Лебедева, возглавлявшая художественный факультет ВИФФа: «Условия занятий в те годы были очень тяжелыми. Вследствие нетопленых помещений всем приходилось работать в шубах и студентам по очереди бегать на кухню за теплой водой, чтобы разво­дить в ней краски. Вода и краски замерзали на палитре. Было и го­лодно. Иногда на целый день выдавали только по кусочку хлеба. Час­тенько в городе не бывало света».

Но все это можно было пережить. Труднее было с работой. Отсут­ствие самых необходимых материалов, химикатов, приборов сдерживали исследования, которые вел Прокудин-Горский. А из-за границы, где хорошо знали о его работе в области цветной фотографии, одно за дру­гим пришли несколько приглашений. После долгих колебаний он дал согласие одной кинематографической фирме. Сегодня трудно сказать, что послужило истинной причиной его отъезда, известно только одно — он собирался туда «только поработать», и нет оснований сомневаться в его искренности. Подтверждением этого служит и тот факт, что некоторые члены его семьи, в частности старший сын, еще долго оставались в Пет­рограде.

Дальнейшая судьба ученого и фотографа практически неизвестна. Из Петербурга он попадает в Норвегию, потом какое-то время живет или бывает в Англии. Там он запатентовал некоторые из своих изобретений. Конец же своей жизни он провел на юге Франции, где и умер в середине 40-х годов. Там же, во Франции, и по сей день живет его дочь.

Естественно возникает вопрос: каким образом негативы русского фотографа попали в Америку? В 1948 го­ду Библиотека конгресса купила около 2000 фотографических пластинок русского фотографа Сергея Михайло­вича Прокудина-Горского. Эта коллекция хранится под номером 599. Негативы черно-белые, и к каждому приложены снимки, ко­торые были созданы в секундные интервалы с помощью различных фильтров на пластинки «Ильфрод», проявленные методом Прокудина-Горского. Эти картины должны были проектироваться на экране особым проекционным аппаратом».

Так как же все-таки оказались за океаном эти негативы? Как мы уже знаем, царское правительство так и не нашло возможности при­обрести коллекцию и сделать ее собственностью государства, на чем настаивал Прокудин-Горский. После революции она какое-то время находилась, по-видимому, в стенах Института фотографии. Боясь за ее судьбу, Сергей Михайлович забрал ее с собой, уезжая за границу. Это и понятно: в трудные годы гражданской войны из-за нехватки топлива здание института не раз оказывалось замороженным. Вода из лопнувших водопроводных труб заливала лаборатории, библиотеку, уничтожила собранную сотрудниками фототеку. Такая судьба вполне могла постичь и коллекцию Прокудина-Горского.

До конца жизни фотограф не рас­ставался с ней, надеясь, что сбудется его мечта и коллекция станет собственностью России, но этому не суждено было произойти. Слов­но предвидя такое, он еще в 1910 году в одном из писем в правитель­ственные учреждения России предостерегал: «Такая коллекция, вви­ду важности преследуемой ею цели, не должна оставаться частной собственностью, которой всегда грозит опасность со сменою поколе­ний».

После смерти Прокудина-Горского родственники продали коллекцию в США.

Спустя несколько десятилетий американские изда­тели выпустили книгу «Фотографии для царя».

Фотограф мечтал о том времени, когда каждый русский школьник сможет взять в руки книгу и увидеть, как выглядит его огромная Родина. Мечта Прокудина-Горского сбылась — издаются сотни фотоальбомов, и каждый желающий может совершить путешествие по просторам не только страны, но и всего мира.

Тем ценнее сегодня снимки, сделанные рус­ским фотографом в начале века.

На данный момент ни одного комментария не добавлено, будьте первым!